Картошка.

            Прошла холодная зима,  ускакав на своих белогривых  конях на север, отдыхать.  Пришла и ушла цветущая весна.  И вот оно,  лето, жаркое, суетливое.  Основной ремонт на заводе начинается летом. Меня назначили руководителем всех бетонных работ и отдали мне в подчинение РБУ.

  Помню, мы бетонировали откосы жомовой ямы.  Откосы надо было  поднять на шесть метров.  Вся работа велась вручную. Тяжело?  Да.   Но люди работали. Придя на РБУ, я увидела,  что бригада сидит,  объяснив, что нет воды для приготовления бетона. Развернувшись,   я побежала на завод, в Отдел Главного механика.     Постучавшись,  я вошла.   За столом сидел  Гл. механик завода и нормировщик – Венера.  У него был диабет, и он часто ел.  Вот и сейчас он сидел за столом, доставая из пакета еду.  «Петрович», - сказала я  - «Воды нет на РБУ!»  -  Он кивнул,  взял телефонную трубку  и стал звонить на станцию промводы,  которая находилась далеко на речке.    Поговорив,  он сказал мне  «Иди»  -  я побежала на РБУ.      Прибежав, увидела,  что мешалка крутится,   и хотела идти,   но.............     Шум стих,  значит воды нет.   Женщины полезли выгребать смесь вручную,  а я ринулась на завод.  Махом проскакав два пролета, я влетела в кабинет.  Петрович сидел и ел.  Все,  что я думала,  выпалила ему. Он, молча, набрал номер пром водокачки,  переговорив с машинистом, молча кивнул мне головой,  что означало,  вода будет.  Я выбежала и опять помчалась на РБУ.   Каково было  мое изумление!   Бригада сидела,  воды не было.  Все,  запас терпения иссяк,  и,   злая до невозможности, я не бежала и не неслась -  летела,  сметая все на своем пути в ОГМ.

Распахнув дверь, влетаю в кабинет.  Петрович как сидел,  так и сидит за столом. Набрав воздуху, и открыв рот,  я хотела сказать,  все,  что я думаю.  Дверь распахнулась,  в кабинет вошел старший мастер ОГМ.    «Ханиф»  - сказал Матюшкин -  «Разберись. Воды нет на РБУ».  Ханиф подошел к телефону и набрал номер.    «Радик»  - зычным голосом прокричал Ханиф.  Это все,  что я поняла.  Дальше разговор пошел на татарском языке.

Я смотрела на Венеру.  Она была  татаркой.  Вдруг лицо ее преобразилось,  и в глазах заплясали искорки смешинок.  Ханиф все кричал.  Матюшкин, не переставая жевать,  кивал головой и приговаривал:  «Так их, так их,  Ханиф.  Пока не отругаешь,  ничего не понимают».  Венера давилась от смеха.  Лицо механика было серьезно как никогда. Ханиф бросил трубку и кивнул мне головой,  дав этим понять, что все нормально.  Я вышла.  За мной следом выскользнула Венера. «Ирина Николаевна.  Подождите. Вы знаете, что говорил Ханиф Хайдарович?»  -  «Нет»,  -  ответила я.  И Венера перевела: - «Радик,  я тебя поставил на водокачку,   чтобы ты смотрел мою картошку!  Вчера приехал, а жуки всю картошку сьели.  Уберу тебя к чертовой матери!»  -  «А про воду?»  - спросила я.    «Нет, про воду он ничего не говорил»,  - ответила Венера.

Я побрела на РБУ.  Каково было мое удивление!   Еще издали я услышала шум работы бетономешалки,   подошла, и,  вспомнив, что мне сказала Венера,  громко захохотала.   Девчонки смотрели на меня  и не понимали,  чему это я так радуюсь.