С бетонных вырваться оков, Туда, где синь небес полощет Седые кромки облаков. И заплутав в берёзках белых, Неметь под трелью соловья, Чтобы душа от счастья пела Что это Родина моя!
А мне бы взглядом прикоснуться, К бескрайним шёлковым лугам, И в омут солнца окунуться, Что летом стелется к ногам. С медовых трав собрать в ладони Жемчужный бисер на заре И сердце доверху наполнив Рассветной дымкой в серебре
А мне б ещё в лучах рассвета В глаза ромашкам заглянуть, И аромат хмельного лета, Счастливой допьяну, вдохнуть. С природой слиться воедино, Блуждая в призрачных мирах, Где золотистой паутиной Повисло солнце на цветах.
В краю берёзовых туманов, Упасть бы птицей в ковыли, Встречать зарю в траве духмяной, И пить бальзам родной земли. А мне б всего краюху хлеба Да в васильковые поля! Всё это ты, под синим небом, Россия - Родина моя!
Один из лучших жизненных советов я получил почти случайно.
Это был мой восьмой день в доме Шалвы Амонашвили. Легендарного грузинского преподавателя, когда-то перевернувшего всю советскую систему образования. На моем диктофоне уже и так была пара десятков часов аудиозаписей, поэтому я спросил то, что мне было интересно в эту секунду: что это за маленькая плетеная сумка, которую Шалва все время держит при себе?
В ответ Амонашвили молча достал из нее крошечный томик «Витязя в тигровой шкуре» Руставели. Поля были исписаны десятками строк, разобрать которые можно было только под лупой. Это были пометки — города и даты, где Шалва побывал за несколько десятилетий: «Мой дневник: я веду его, где бы я ни находился». «Зачем?» — все еще не мог уняться я. Шалва улыбнулся хитрой улыбкой, разом превратившей 86-летнего учителя в задумавшего что-то нашкодить ребенка: «Понимаешь, в чем дело: я живу днями, а не годами. Для меня очень важно фиксировать, где я нахожусь, что делаю здесь и сейчас. Чтобы дни не ушли впустую». Видя мой удивленный взгляд, он спросил: «Ты когда-нибудь задумывался над тем, сколько дней ты уже прожил? Я вот недавно справлял круглый юбилей — 31000-й день рождения». Только на этих словах я заметил, что в его ежедневнике выделены не дни недели, а цифры: 31513 день.
Начиная со старших классов школы каждый день для Шалвы — целая маленькая жизнь, которую он тщательно планирует и проживает от начала и до конца. «Не упускай дни — их немного в жизни. Живи днями, Александр. Живи днями», — сказал он мне напоследок.
Прямо сейчас, перед нажатием на кнопку «опубликовать», я думаю о том, как же это до гениальности просто — превратить свой год в 365 маленьких самостоятельных историй. Хотя бы на несколько минут фиксируя и чувствуя все, что с тобой происходит — все те моменты, которые так легко забываются, когда садишься в конце года, чтобы лихорадочно подвести итоги.
Даже в собственных новогодних пожеланиях («Пусть этот год будет особенным») я нет-нет и ощущал нехватку практических советов. Как в детстве, когда тебе подарили огромную железную дорогу, но по нелепой случайности забыли вложить в коробку инструкцию. И вот ты сидишь с этой горой металла и пластика, которая предположительно сделает тебя очень счастливым, но тебе ведь никто не сказал, как сделать так, чтобы это все заработало.
И я думаю, что лучший способ сделать этот год потрясающим, наполненным удивительными открытиями и радостью — не это ли мы часто желаем в новогоднюю ночь? — это жить днями.
Моментами, которыми гордишься и за которые испытываешь стыд, которые вспоминаешь с улыбкой и которые принимаешь с трудом, мгновениями, в которые испытываешь эйфорию счастья и ощущаешь, что все-таки мог поступить иначе. Всем, из чего и состоит жизнь.
Жить днями, потому что это, как ни крути, и есть способ сделать каждый из них особенным.
