От этих фактов о Великой Отечественной войне у вас точно будут мурашки по коже!
22 июня в России, Беларуси и Украине, в
ознаменование годовщины (1941) начала Великой Отечественной войны: в
этот день немецко-фашистские войска вторглись на территорию СССР. Пост
посвящён фактам о самых разных эпизодах, связанных с Великой
Отечественной войной.
Гражданам Сталинграда, крепким, как сталь, — от короля Георга VI в знак глубокого восхищения британского народа.
Франклин Д. Рузвельт, 17 мая 1944 года, Вашингтон:
От имени народа Соединённых Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии.
http://klikabol.com/2016/06/ot-etih-faktov-o-velikoy-oteches...
Блокада Ленинграда
Во время блокады Ленинграда, в отличие от многих других случаев массового голода, не произошло никаких крупных эпидемий, несмотря на то, что гигиена в городе была, конечно, гораздо ниже нормального уровня из-за почти полного отсутствия водопровода, канализации и отопления.План «Барбаросса»
Уже 4 июля 1941 г. Гитлер объявил: «Я все время стараюсь поставить себя в положение противника. Практически он войну уже проиграл».Битва за Москву
«Дедушка советского спецназа» И. Г. Старинов вспоминал, что существовал приказ Сталина превратить Подмосковье в снежную пустыню. Враг должен был натыкаться только на стужу и пепелище. Текст его разбрасывался в миллионах экземпляров на отдельные партизанские районы. Там было указано: «Гони немца на мороз!»Мировые лидеры о битве за Сталинград
Король Великобритании прислал жителям Сталинграда дарственный меч, на клинке которого на русском, а также английском языках была выгравирована надпись:Гражданам Сталинграда, крепким, как сталь, — от короля Георга VI в знак глубокого восхищения британского народа.
Франклин Д. Рузвельт, 17 мая 1944 года, Вашингтон:
От имени народа Соединённых Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии.
Пёс-сапёр Джульбар
По личному приказу И. В. Сталина на его кителе был пронесён служебный пёс-сапёр Джульбарс, обнаруживший более 7 тысяч мин и 150 снарядов, раненный незадолго до окончания войны. Поношенный китель без погон был доставлен в Центральную школу. Там из него соорудили нечто вроде лотка. И на Параде Победы командир 37-го отдельного батальона разминирования майор Александр Мазовер строевым шагом пронёс пса мимо трибуны с Верховным Главнокомандующим.Карельский фронт
Только на Карельском фронте для подвоза грузов применялись такие виды транспорта, как оленьи и собачьи упряжки.Село настоящих героев
Село Чанлибель (Чардахлу) стало известно как родина многих героев Великой Отечественной войны. Из уроженцев села на фронт ушло 1250 человек. Из них половина была награждена орденами и медалями, двое стали маршалами (Амазасп Бабаджанян и Иван Баграмян), двенадцать — генералами, семь — Героями Советского Союза.Великий Новгород, переживший оккупацию
Советские войска, освободив 20 января 1944 г. Великий Новгород, нашли город полностью разрушенным и безлюдным. Из 2500 жилых домов уцелели только 40. Были уничтожены или сильно пострадали почти все памятки архитектуры, в том числе Софийский собор, а также памятник «Тысячелетие России». К моменту освобождения в городе осталось только 30 жителей — остальные были либо угнаны в Германию, либо были убиты оккупационными войсками.Сжигая дотла
По приказу генерал-лейтенанта Хойзингера, 1-2 марта 1943 была уничтожена Корюковка (Черниговская область) (были сожжены 1390 домов, погибли более 7000 местных жителей) — самая массовая расправа над мирным населением во время Второй мировой войны. Всего оккупанты сожгли 334 населённых пункта в Украине за время войны.Верблюды на службе
В Великой Отечественной войне в состав советских войск входила 28-я резервная армия, в которой тягловой силой для орудий выступали верблюды. Она была сформирована в Астрахани во время боёв под Сталинградом: нехватка машин и лошадей вынудила выловить в окрестностях диких верблюдов и приручить их. Большинство из 350 животных погибло на поле боя в сражениях, а выживших после переводили в хозяйственные части или отправляли в зоопарки.Холокост в Одессе
Октябрь 1941 года знаменуется массовым убийством в Одессе евреев. 17—25 октября 1941 года, когда было расстреляно или сожжено заживо 25—34 тысяч одесситов. Расправились с населением румынские и германские войска. В истории этот период известен под названием «убийство евреев Одессы».Партизанское движение
В общей сложности, в 1941—1944 годы на оккупированной территории СССР 6 200 партизанских отрядов и соединений, численность партизан и подпольщиков оценивается в 1 миллион человек. Свыше 128 000 партизан и подпольщиков были награждены орденами и медалями СССР (248 из них получили звание Героев СССР).Пехотинец зарубил двух офицеров и взорвал 21 солдата противника
13 июля 1941 года в боях в районе города Бельцы (Молдавия), при доставке боеприпасов в свою роту возле местечка Песец ездовой пулемётной роты 389-го стрелкового полка 176-й стрелковой дивизии 9-й армии Южного фронта красноармеец Д. Р. Овчаренко неожиданно столкнулся с отрядом солдат и офицеров противника численностью 50 человек. При этом противник завладел его винтовкой. Однако Овчаренко не растерялся и, выхватив из повозки топор, отрубил допрашивавшему его офицеру голову, после бросил в солдат противника 3 гранаты, убив 21 солдата. Остальные в панике стали разбегаться. Затем он догнал второго офицера в огороде местечка Песец и также отрубил ему голову. Третьему офицеру удалось скрыться. После боя уроженец Харьковской губернии собрал у убитых документы и карты и вместе с грузом прибыл в роту.Голод в Ленинграде
За 872 дня блокады Ленинграда в городе умерло почти 1500 000 человек. Т.е. за то время, которое вы потратили на просмотр этого поста, в Ленинграде от голода, болезней или взрывов умирало 3 человека.http://klikabol.com/2016/06/ot-etih-faktov-o-velikoy-oteches...
Нечего добавить.
Говорит Андрей Медведев:
Это июль 41-го.
Вот просто попробуйте представить как это было.
Хотя бы на секунду поставьте себя на место матери. Попробуйте. Представьте.
Что она говорила своей дочери в эти последние минуты? Успокаивала? Извинялась за что-то? Обещала, что сейчас это все закончится, а дядя шутит? Говорила, что любит и будет любить всегда? Плакала? А что ребенок, дочка? Спрашивала за что дядя их хочет убить?
За каждой фотографией, за каждым кадром - всегда реальные люди. Их жизнь и смерть.
Но здесь больше. Здесь боль страны. Здесь правда о нашей войне. Правда о том, как нам далась Победа. Здесь полное понимание того с какой мразью, каким адом мы воевали. В буквальном смысле. Потому что 22 июня 1941 года на нашу землю пришли не люди. Порождения абсолютного зла.
В этом кадре ответ на вопрос "на чьей стороне была правда в той войне". Один кадр сразу опровергает всю ложь, которую мы слышали о нашей войне последние годы.
В одном этом фото все нужные смыслы.
Почем мы против доски Маннергейму. Почему мы поддерживаем Донбасс. Почем мы идем на "Бессмертный полк". Почему День победы со слезами на глазах даже у правнуков ветеранов, кто и рассказов-то о войне от них не слышал, не успел, а только держал в руках прадедовские медали. Почему мы гордимся знаменем над Рейхстагом.
И почему день 22-го июня для нас так важен, почему это все еще болит и кровоточит.
Мы не знаем как их звали. Мать и дочь. Не знаем, где они похоронены. Да и похоронены ли?
Но мы их помним. А если забудем, значит все было зря.
Значит мы всё же проиграли войну. И предали Родину. И не зачем нам вообще быть.
https://www.facebook.com/photo.php?fbid=1404848279532070&set=a.743117905705114.1073741826.100000207351733&type=3
Нечего добавить.
http://zergulio.livejournal.com/3971833.html
В. Шефнер
Не танцуйте сегодня, не пойте.
В предвечерний задумчивый час
Молчаливо у окон постойте,
Вспомяните погибших за нас.
Там, в толпе, средь любимых, влюблённых,
Средь весёлых и крепких ребят,
Чьи-то тени в пилотках зелёных
На окраины молча спешат.
Им нельзя задержаться, остаться –
Их берёт этот день навсегда,
На путях сортировочных станций
Им разлуку трубят поезда.
Окликать их и звать их – напрасно,
Не промолвят ни слова в ответ,
Но с улыбкою грустной и ясной
Поглядите им пристально вслед
==================================
ВАРВАРСТВО
Мусса Джалиль.
Они с детьми погнали Матерей
И ямы рыть заставили,
А сами, они стояли,кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор
И хмурыми глазами окинул обреченных...
Мутный дождь шумел
В листве соседних рощ,
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею
Друг друга с бешенством гоня,
НЕТ! Этого я не забуду дня.
Я не забуду никогда во веки.
Я видел:плакали,как дети, реки.
Как в ярости рыдала мать земля
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучи опустилось на поля,
В последний раз детей поцеловали
В последний раз...
Шумел соседний лес.
Казалось, что сейчас он обезумел,
Гневно бушевала его листва.
Сгущалась мгла воруг,
Я видел-мощный дуб свалился вдруг.
Он падал,издвая вздох тяжелый,
Детей внезапно охватил испуг
Прижались к Матерям,цепляясь за подолы,
И выстрела раздался резкий звук.
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок-мальчуган больной
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины-
Она смотрела ужаса полна,
Как не лишиться ей рассудка?
Все понял, понял все малютка.
"Спряч Мамочка меня, не надо умирать"
Он плачет и как лист,
Сдержать не может дрожи.
Дитя,что ей всего дороже.
Нагнувшись, подняла ребенка Мать
Прижала к сердцу, против дула прямо.
"Я, Мама; жить хочу, не надо, Мама.
Пусти меня, пусти, чего ты ждешь?"
И хочет вырваться из рук ребенок
И страшен плач, и голос тонок
И в сердце он вонзается, как нож.
-Не бойся,мальчик мой,
Сейчас вздохнешь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы живым тебя не закопал палач.
Терпи сынок, терпи.
Сейчас не будет больно...
И он закрыл глаза,и заалела кровь по шее
Тонкой лентой извиваясь
Две жизни наземь падают,сливаясь,
Две жизни и одна любовь.
Гром грянул,ветер свистнул в тучах,
Заплакала земля в тоске глухой.
И сколько слез горячих и горючих
Земля моя-скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое.
Земля моя, враги тебя громят,
Но выше подними великой правды знамя
Омой его земли кровавыми слезаими
И пусть лучи его пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно
Кровь наших Матерей.
Они с детьми погнали Матерей
И ямы рыть заставили,
А сами, они стояли,кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор
И хмурыми глазами окинул обреченных...
Мутный дождь шумел
В листве соседних рощ,
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею
Друг друга с бешенством гоня,
НЕТ! Этого я не забуду дня.
Я не забуду никогда во веки.
Я видел:плакали,как дети, реки.
Как в ярости рыдала мать земля
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучи опустилось на поля,
В последний раз детей поцеловали
В последний раз...
Шумел соседний лес.
Казалось, что сейчас он обезумел,
Гневно бушевала его листва.
Сгущалась мгла воруг,
Я видел-мощный дуб свалился вдруг.
Он падал,издвая вздох тяжелый,
Детей внезапно охватил испуг
Прижались к Матерям,цепляясь за подолы,
И выстрела раздался резкий звук.
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок-мальчуган больной
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины-
Она смотрела ужаса полна,
Как не лишиться ей рассудка?
Все понял, понял все малютка.
"Спряч Мамочка меня, не надо умирать"
Он плачет и как лист,
Сдержать не может дрожи.
Дитя,что ей всего дороже.
Нагнувшись, подняла ребенка Мать
Прижала к сердцу, против дула прямо.
"Я, Мама; жить хочу, не надо, Мама.
Пусти меня, пусти, чего ты ждешь?"
И хочет вырваться из рук ребенок
И страшен плач, и голос тонок
И в сердце он вонзается, как нож.
-Не бойся,мальчик мой,
Сейчас вздохнешь ты вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы живым тебя не закопал палач.
Терпи сынок, терпи.
Сейчас не будет больно...
И он закрыл глаза,и заалела кровь по шее
Тонкой лентой извиваясь
Две жизни наземь падают,сливаясь,
Две жизни и одна любовь.
Гром грянул,ветер свистнул в тучах,
Заплакала земля в тоске глухой.
И сколько слез горячих и горючих
Земля моя-скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое.
Земля моя, враги тебя громят,
Но выше подними великой правды знамя
Омой его земли кровавыми слезаими
И пусть лучи его пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно
Кровь наших Матерей.
=============================
Константин Симонов в 1941
Если дорог тебе твой дом,
Где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;
Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчел
И под липой сто лет назад
В землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал...
Если мать тебе дорога —
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье
И стелили ему постель...
Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Взял фашист и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал...
Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоем ходил,
Ту, что долго поцеловать
Ты не смел,— так ее любил,—
Чтоб фашисты ее живьем
Взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем,
Обнаженную, на полу;
Чтоб досталось трем этим псам
В стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви...
Если ты фашисту с ружьем
Не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что родиной мы зовем,—
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат,
Пусть фашиста убил сосед,—
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат,—
Это он, а не ты солдат.
Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина,—
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!
Где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;
Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчел
И под липой сто лет назад
В землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал...
Если мать тебе дорога —
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье
И стелили ему постель...
Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Взял фашист и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал...
Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоем ходил,
Ту, что долго поцеловать
Ты не смел,— так ее любил,—
Чтоб фашисты ее живьем
Взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем,
Обнаженную, на полу;
Чтоб досталось трем этим псам
В стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви...
Если ты фашисту с ружьем
Не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что родиной мы зовем,—
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат,
Пусть фашиста убил сосед,—
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат,—
Это он, а не ты солдат.
Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина,—
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!
Дочь за отца (как до нас дошли эти фото)
Октябрь 1941 года, подготовка к публично-показательной
казни в Минске. Вешают подпольщицу Марию Брускину (потом повесят еще
двоих). Мог ли предполагать немецкий офицер на фото слева, что его
малютка-дочь, которой на момент казни было всего 5 годиков, через 56 лет
в 1997 году увидит это фото. Увидит, узнает отца и не сможет с этим
жить, раскаявшись прилюдно не в своих преступлениях и, промучившись семь
лет, покончит жизнь самоубийством.
Не менее интересна и история о том, как до нас дошли эти фотографии (в конце материала).
Мария уже мертва, вешают второго подпольщика - Володю Щербацевича.
В центре подпольщица Мария Брускина перед казнью:
В тот день в разных частях Минска было показательно повешено четыре "тройки" подпольщиков.
Справка:
"Айххорн, Аннегрит (журналист ; 1936—2005)
Немецкая журналистка. Работала в официальном издании Bayerische Staatszeitung, г. Мюнхен.
После фотовыставки "Преступления вермахта. 1941 – 1944 годы" покончила жизнь самоубийством, узнав на одной из фотографий военных преступлений, совершенных в г. Минске в 1941 году, своего отца". (отсюда). Биография Марии Брускиной: ссылка, фото.
До последнего времени о ней говорили: неизвестная. А чтобы как-то сгладить неловкость от такого вопиющего факта (ведь снимок обошел весь мир, фигурировал на Нюрнбергском процессе, стал хрестоматийным), слово “неизвестная” стали постепенно писать с большой буквы. Вышло почти как фамилия...
Казнь совершили добровольцы 2-го батальона полицейской вспомогательной службы из Литвы, которыми командовал майор Импулявичюс.
Министр
восточных оккупированных территорий Розенберг давал своим подчиненным
практические инструкции. Цель рейхскомиссара Прибалтики и Белоруссии
Еккельна он определял как "...создание германского протектората с тем,
чтобы впоследствии превратить эти области в составную часть великой
Германской империи путем германизации подходящих в расовом отношении
элементов, колонизации представителями германской расы и уничтожения
нежелательных элементов...".
Роль мелких, легко заменимых винтиков в этой технике уничтожения народов добровольно взяли на себя и служаки из бывшей литовской буржуазной армии, "лесные братья", эмигранты, вернувшиеся в Литву с войсками оккупантов, и все те, кто за бесплатную форму, сапоги, оружие и сто немецких марок в месяц готов был поставить свою подпись под следующим заверением:
"Я, нижеподписавшийся, вступаю добровольцем на службу в батальон вспомогательной полиции и под руководством Адольфа Гитлера -- вождя Великого Германского Рейха,-- создавая новую Европу, обязуюсь возложенные на меня обязанности выполнять добровольно... Обязуюсь не вступать в запрещенные организации, врагам никаких сведений не доставлять и все, что только от них узнаю, немедленно сообщать своим начальникам".Их собралось 444 солдата и 23 офицера -- 2-й батальон полицейской вспомогательной службы. Командовал батальоном некий Импулявичюс, один из главарей литовских штурмовиков, приговоренный народной властью Советской Литвы к восьми годам тюрьмы и выпущенный из заключения оккупантами.
-- Откройте любую страницу этого уголовного дела и вы поймете, кто такой Импулявичюс,-- говорит Иозас Казевич и переводит нам на русский язык показания одного из солдат батальона: -- "Как-то взвод был приглашен в столовую, где была водка и закуска. Когда все выпили, командир батальона майор Импулявичюс сказал: "Пойдемте постреляем". Нас выстроили с оружием, и майор Импулявичюс повел нас к тюрьме. Уже была ночь, когда из тюрьмы вывели примерно 30-40 человек..."
Это была характеристика личности начальника. А вот - характеристика одного из его подчиненных -- по протоколу того же следствия. "Я был вооружен английской винтовкой... Да, кажется, английской. Нет, мы их не ставили на край обрыва, а загоняли в ямы... Расстреливали очень просто: выстрел -- и всё... Вещи убитых продавали. Получал я мало. Всего 160 марок. А килограмм сала стоил 40 марок. А еще другие расходы. Горло прополоскать надо? Надо!"
"Переустройство Европы состоится под руководством фюрера Великого Рейха после уничтожения крупнейшего врага -- большевизма..."-- собственноручно пишет Импулявичюс в очередном своем приказе по батальону, и его батальон в полном составе прибывает в Минск...Иозас Казевич перелистывает страницы дела. Он знает, что нас интересует особенно. Знает, что в материалах следствия мы надеемся найти какие-нибудь новые подробности о том, что произошло в Минске в последнее воскресенье октября 1941 года. Стоп! "...Утром в воскресенье,-- читает следователь,-- Импулявичюс созвал всех офицеров и сказал, что в Минске будут вешать советских партизан и батальон надо будет вывести в полном составе..."
"...Когда подошли к Минской тюрьме, которая находилась в центре города, солдат выстроили в две шеренги около ворот. Импулявичюс что-то говорил немецким офицерам. После этого из тюрьмы вывели 9 или 10 советских граждан..."Мы знаем: их было 12 человек.
"...Когда их выгнали из тюрьмы, немецкие солдаты вынесли фанерные щиты и повесили многим из них на шею..."
Щиты повесили женщинам: Ольге Федоровне, ее сестре Наде, Лене Островской и Неизвестной.
"Насколько помню, на этих досках была надпись на русском и немецком языках: "Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам".
"...Перед казнью эсэсовский офицер выступил с речью. Речь эта переводилась на русский язык. Он говорил что-то о действиях партизан и подчеркнул, что такая судьба ожидает всех, кто попытается сопротивляться новому порядку... Все экзекуции снимаются на фотопленку. Особенно часто -- повешение..."
Фотографировал Козловский Алексей Сергеевич, старший преподаватель кафедры строительной физики Белорусского политехнического института:
"Если память мне не изменяет, я сделал по три отпечатка с каждого снимка,- сообщает он. К сожалению, нам не удалось встретиться с ним, поэтому мы приводим отрывки из его письменного свидетельства.-- С июня 41-го года по 44-й я работал в частной фотографии так называемого фольксдойча Бориса Вернера. Приблизительно в ноябре 1941 года в мои руки попала пленка, на которой были запечатлены эпизоды казни советских людей -- мужчины, женщины и подростка.
Я проявил эту пленку. Сделал отпечатки для хозяина. И кроме того, сделал еще по одному отпечатку для себя и спрятал в подвале, в жестяной банке из-под авиационной рулонной пленки. Конечно, я рисковал многим, ведь я давал подписку коменданту города Минска, что никаких дубль-отпечатков делать и сохранять не буду. За годы войны мне удалось сохранить 287 фотографий, запечатлевших злодеяния немецко-фашистских захватчиков. Все их я сдал органам Советской власти сразу же после освобождения Минска".
Не менее интересна и история о том, как до нас дошли эти фотографии (в конце материала).
Мария уже мертва, вешают второго подпольщика - Володю Щербацевича.
В центре подпольщица Мария Брускина перед казнью:
В тот день в разных частях Минска было показательно повешено четыре "тройки" подпольщиков.
Справка:
"Айххорн, Аннегрит (журналист ; 1936—2005)
Немецкая журналистка. Работала в официальном издании Bayerische Staatszeitung, г. Мюнхен.
После фотовыставки "Преступления вермахта. 1941 – 1944 годы" покончила жизнь самоубийством, узнав на одной из фотографий военных преступлений, совершенных в г. Минске в 1941 году, своего отца". (отсюда). Биография Марии Брускиной: ссылка, фото.
До последнего времени о ней говорили: неизвестная. А чтобы как-то сгладить неловкость от такого вопиющего факта (ведь снимок обошел весь мир, фигурировал на Нюрнбергском процессе, стал хрестоматийным), слово “неизвестная” стали постепенно писать с большой буквы. Вышло почти как фамилия...
Их
казнили 26 октября 1941 года в Минске на арке дрожжевого завода. Первая
публичная казнь на оккупированной советской территории - для устрашения
непокорных. Через город ”тройками” их вели к месту расправы. Сгоняли
людей, оглашали приговор. Обязательно фотографировали. Вешали. Еще пару
дней тела - для всеобщего обозрения - раскачивались на виселицах. В
общем - обыкновенный фашизм, что и было документально запечатлено в
фильме Михаила Ромма.
Настоящее же имя девушки – Маша Брускина, еврейская девушка семнадцати лет, недавняя выпускница 28-й школы города Минска.Казнь совершили добровольцы 2-го батальона полицейской вспомогательной службы из Литвы, которыми командовал майор Импулявичюс.
Роль мелких, легко заменимых винтиков в этой технике уничтожения народов добровольно взяли на себя и служаки из бывшей литовской буржуазной армии, "лесные братья", эмигранты, вернувшиеся в Литву с войсками оккупантов, и все те, кто за бесплатную форму, сапоги, оружие и сто немецких марок в месяц готов был поставить свою подпись под следующим заверением:
"Я, нижеподписавшийся, вступаю добровольцем на службу в батальон вспомогательной полиции и под руководством Адольфа Гитлера -- вождя Великого Германского Рейха,-- создавая новую Европу, обязуюсь возложенные на меня обязанности выполнять добровольно... Обязуюсь не вступать в запрещенные организации, врагам никаких сведений не доставлять и все, что только от них узнаю, немедленно сообщать своим начальникам".Их собралось 444 солдата и 23 офицера -- 2-й батальон полицейской вспомогательной службы. Командовал батальоном некий Импулявичюс, один из главарей литовских штурмовиков, приговоренный народной властью Советской Литвы к восьми годам тюрьмы и выпущенный из заключения оккупантами.
-- Откройте любую страницу этого уголовного дела и вы поймете, кто такой Импулявичюс,-- говорит Иозас Казевич и переводит нам на русский язык показания одного из солдат батальона: -- "Как-то взвод был приглашен в столовую, где была водка и закуска. Когда все выпили, командир батальона майор Импулявичюс сказал: "Пойдемте постреляем". Нас выстроили с оружием, и майор Импулявичюс повел нас к тюрьме. Уже была ночь, когда из тюрьмы вывели примерно 30-40 человек..."
Это была характеристика личности начальника. А вот - характеристика одного из его подчиненных -- по протоколу того же следствия. "Я был вооружен английской винтовкой... Да, кажется, английской. Нет, мы их не ставили на край обрыва, а загоняли в ямы... Расстреливали очень просто: выстрел -- и всё... Вещи убитых продавали. Получал я мало. Всего 160 марок. А килограмм сала стоил 40 марок. А еще другие расходы. Горло прополоскать надо? Надо!"
"Переустройство Европы состоится под руководством фюрера Великого Рейха после уничтожения крупнейшего врага -- большевизма..."-- собственноручно пишет Импулявичюс в очередном своем приказе по батальону, и его батальон в полном составе прибывает в Минск...Иозас Казевич перелистывает страницы дела. Он знает, что нас интересует особенно. Знает, что в материалах следствия мы надеемся найти какие-нибудь новые подробности о том, что произошло в Минске в последнее воскресенье октября 1941 года. Стоп! "...Утром в воскресенье,-- читает следователь,-- Импулявичюс созвал всех офицеров и сказал, что в Минске будут вешать советских партизан и батальон надо будет вывести в полном составе..."
"...Когда подошли к Минской тюрьме, которая находилась в центре города, солдат выстроили в две шеренги около ворот. Импулявичюс что-то говорил немецким офицерам. После этого из тюрьмы вывели 9 или 10 советских граждан..."Мы знаем: их было 12 человек.
"...Когда их выгнали из тюрьмы, немецкие солдаты вынесли фанерные щиты и повесили многим из них на шею..."
Щиты повесили женщинам: Ольге Федоровне, ее сестре Наде, Лене Островской и Неизвестной.
"Насколько помню, на этих досках была надпись на русском и немецком языках: "Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам".
"...Перед казнью эсэсовский офицер выступил с речью. Речь эта переводилась на русский язык. Он говорил что-то о действиях партизан и подчеркнул, что такая судьба ожидает всех, кто попытается сопротивляться новому порядку... Все экзекуции снимаются на фотопленку. Особенно часто -- повешение..."
Фотографировал Козловский Алексей Сергеевич, старший преподаватель кафедры строительной физики Белорусского политехнического института:
"Если память мне не изменяет, я сделал по три отпечатка с каждого снимка,- сообщает он. К сожалению, нам не удалось встретиться с ним, поэтому мы приводим отрывки из его письменного свидетельства.-- С июня 41-го года по 44-й я работал в частной фотографии так называемого фольксдойча Бориса Вернера. Приблизительно в ноябре 1941 года в мои руки попала пленка, на которой были запечатлены эпизоды казни советских людей -- мужчины, женщины и подростка.
Я проявил эту пленку. Сделал отпечатки для хозяина. И кроме того, сделал еще по одному отпечатку для себя и спрятал в подвале, в жестяной банке из-под авиационной рулонной пленки. Конечно, я рисковал многим, ведь я давал подписку коменданту города Минска, что никаких дубль-отпечатков делать и сохранять не буду. За годы войны мне удалось сохранить 287 фотографий, запечатлевших злодеяния немецко-фашистских захватчиков. Все их я сдал органам Советской власти сразу же после освобождения Минска".
Как капитан 2 ранга Мурашев "поджег" авианосец «Энтерпрайз»
У каждого знаменитого человека, как и любого простого, есть Голубая
Мечта, к которой он стремится всю жизнь. У капитана второго ранга
Мурашова их было целых 2: мёртвая петля на подводной лодке – это раз. И
вторая – утопить «Энтерпрайз»...
Не знаю, как там звали командира «Энтерпрайза», наша история его не помнит, а только служил параллельно ему в славном подводном флоте Союза Советских Социалистических Республик знаменитый командир по фамилии Мурашов. Знаменитый – потому что знаменитый. И всё тут. Даже потом, когда он уже под закат молодости защитил диссертацию и воспитывал в училище будущих Мурашовых, он продолжал оставаться знаменитым.
У каждого знаменитого человека, как и любого простого, есть Голубая Мечта, к которой он стремится всю жизнь. У капитана второго ранга Мурашова их было целых 2: мёртвая петля на подводной лодке – это раз. И вторая – утопить «Энтерпрайз». Что касается первой, то она так до сих пор ещё не осуществлена (хотя, кто его знает, может Мурашов и это сделал втихаря где-нибудь в Марианской впадине, просто достижение никем не зафиксировано). Мне лично высший пилотаж в бездне океана представляется столь же вероятным, как торпедный залп в ванне. Но о торпедах – чуть позже.
«Энтерпрайз» интересовал военного моряка Мурашова по многим причинам. Прежде всего, в настоящем мужчине всегда заложена жажда во что-то из чего-то выстрелить и непременно попасть. Тут спорить не станет никто. А теперь представьте охотника-профессионала, который всю свою сознательную жизнь стрелял только холостыми патронами, и тогда вы немного поймёте состояние командира лодки во время боевой службы, когда в аппаратах и на стеллажах торпеды только настоящие! Слава Маринеско и Лунина не давала Мурашову покоя, как любому нормальному подводнику без побочных ассоциаций. И когда американцы спустили на воду свой первый атомный авианосец с бортовым номером «CVN65», капитан второго ранга Мурашов выходил на него в атаку чуть ли не каждую ночь. Мысленно, конечно.
А тут – представляете? – садисты-адмиралы из Главного штаба ВМФ придумывают слежение за авианосной и очень ударной группой вероятнейшего тогда противника и поручают, разумеется, Мурашову. И в один прекрасный день глядит он в перископ – и вот он, «Энтерпрайз», вот он, сладенький, как на ладошке, и штук 15 всяких разных крейсеров, эсминцев и прочих фрегатов вокруг него – как янычары вокруг Осман-паши. Стерегут, значит, будто знают про существование капитана 2 ранга Мурашова. Вообще-то, наверное, знали: говорят, что на каждого советского офицера старше майора в ЦРУ отдельное личное дело заведено. Если это так, то на Мурашова там – как пить дать – выделен целый шкаф.
У командира хищно заблестели глаза, а правый указательный палец машинально несколько раз нажал на несуществующий спусковой крючок несуществующего дробовика. У-у, гад! – солнышко светит, самолёты с катапульт взлетают, антенны крутятся – и стрельнуть нельзя ни разику. Мир на планете нельзя нарушать. Вот если бы дали из Москвы команду... Хотя Третьей мировой войны тоже не очень-то хотелось. Как же быть? Слежение за вероятным противником подразумевает простую, в общем-то, вещь: держи его, супостата, на прицеле и жди сигнала. Дадут сигнал – топи, не дадут – не топи, терпи, держи и жди, когда скажут топить, или тебя другой сменит месяца через 3. Трудная эта охота, скажу я вам, это всё равно, что с похмелюги 3 часа пялиться на стакан холодного кефира или пива, а руки связаны намер-р-ртво... Да и внутри лодки – не санаторий с бассейнами и девочками. Подводная лодка – это же просто-напросто железный бидон, покрытый снаружи толстенным слоем резины. Представили, да? И что, ещё тянет в подводники? Во-во.
Одни сутки, другие, третьи... А как хочется влепить! Расписаться, как на Рейхстаге, только вместо надписи мелом «Здесь был кап. 2 ранга Мурашов!» – дыру в два трамвая. Вот здесь бы, как раз посерёдке... даже ночью хорошо видно... А этот гад – нарочно что ли издевается? – ровно в полночь начал самолёты пускать: взлёт-посадка, взлёт-посадка, туда-сюда... Огоньки мигают, манят. И капроновое терпение, наконец, не выдержало постоянного трения о ту грань между умственным и физическим трудом, которую ежедневно стирают советские подводники. Капроновое терпение звонко лопнуло, и эхо разлетелось по всем отсекам веером команд. Командир в сердцах звезданул кулаком по столу, разбудив закунявшего вахтенного офицера.
– Хватит, тудыть-растудыть! Торпедная атака! – И весь центральный посмотрел на своего командира с восторгом. – С учебными целями, – добавил Мурашов, несколько охладив пыл экипажа. – Цель – «Энтерпрайз». Ночь, однако, прямо к борту подлезем, хрен заметят.
В центральный вполз минёр.
– Учебная фактически, тащ командир?
– Учебная, – подтвердил командир. – Пузырём. Пятый и шестой аппараты освободи.
И представил себе, как американские акустики, а следом за ними и все остальные наперегонки бегут на верхнюю палубу и в панике сигают за борт. Шум воздуха, выплёвываемого из торпедного аппарата, не спутаешь ни с чем, а поди, разбери – вышла вместе с воздухом торпеда или нет... На таком-то расстоянии! Командир потёр руки, предвкушая приятное. Держись, супостат. Держись, лапочка.
Перископ провалился вниз, в центральный ворохом посыпались доклады о готовности отсеков, и началось общекорабельное внеплановое мероприятие под волнующим названием «торпедная атака».
– Пятый и шестой аппараты – то-овсь!... Пятый, шестой – пли!!! Имей, подлюка!
Шипение, бульканье, лодка немного проваливается на глубину. Мурашов, прикрыв глаза в блаженстве, представляет себе картину, происходящую сейчас наверху... Сейчас бы ещё стопочку! Ладно. Не выдержав, командир цедит: «На перископную глубину! Поднять перископ!» Ну-ка, что там?
Так...
Глянул в окуляры, повертел, та-ак... нашёл «Энтерпрайз», и... мама!.. Нет. МА-МА! МАМОЧКА!!!
– Минёр! Минёр, ангидрид твою в перекись марганца!!!
– Здесь минёр...
– Чем стрелял, румын несчастный?!
– Тащ...
– Я тебя... я... чем стрелял???!
– Ничем я не стрелял:
– Как это – ничем?!
– А так: мы эта... тут с механиком договорились, что он в момент залпа гальюны продует – звуковой эффект тот же, а заодно и говно выкинем, две недели ж не продували, сколько можно его с собой возить…
– Сколько надо, столько и будешь возить! (минёр недоумевает – почему именно я?) Пересчитать торпеды!!!
– Тащ... а что случилось?
– Что случилось, что случилось... «Энтерпрайз» горит!!! Считай давай, говнострел-умелец!
Минёр пожал плечами и пошел тыкать пальцем по стеллажам: плюс в аппаратах: плюс корма: А в перископе – картина!!! Глянем?
Ух, горит! Хорошо горит. Не просто горит – полыхает. В темноте здорово видно. Зрелище... Дым, языки пламени, люди маленькими насекомыми бегают по полётной палубе – словом, полный комплект. Доигрался! Долбанули «Энтерпрайз»! Это вам не хухры-мухры. Ой, что будет!.. Особист торчит посреди центрального и всё никак решение принять не может – дар речи потерял.
– Центральный минёру! Тащ командир, все торпеды на месте! Я не знаю, чего это он. А что, правда – горит?
– Пашшёл!.. Ищи, чем утопил этот утюг, и пока не найдёшь...
– Не, ну говном – это навряд ли: то есть, «Есть!» А что, взаправду утоп уже?
– .........................!!!!!!!
Как известно, случайностей на свете не бывает. Каждая «случайность» – это непознанная закономерность. Долго ещё бедный капитан 2 ранга Мурашов ломал голову над причинно-следственной связью, соединяющей воедино боевой порыв, пузырь воздуха, фекалии и подбитый авианосец... Долго и напрасно. Потому что всё было очень просто: раз полёты – значит, авианосец должен идти с одной скоростью и одним курсом, чтобы лётчик при посадке не промахнулся. Он и шёл. А тут услыхали пузырь, потом увидали посреди лунной дорожки перископ, ну и сдали нервишки. Вильнул здоровенный кораблик, уклоняясь от «торпеды», самолётик-то и совершил посадку маленько не туда – прямёхонько в центральную надстройку авианосца, «остров» называется... Ну, трах-бабах и всё такое прочее, как говорил знаменитый Роберт Бернс. Вдобавок ещё и своему крейсеру УРО «Белкнап» в скулу носом влепились.
А наши под водой тем временем торпеды считали, обалдев... А всё потому, что нет у американцев аппаратуры, которая лодки по запаху фекалий различает. Правда, у нас тоже...
...На пирсе в базе лодку встречал лично командующий флотом. Выслушал доклад, насупившись, а когда командир уже приготовился ко вставлению, выложил ему две звезды: одну – Красную – на грудь, вторую – поменьше – на погон. В добавление к уже имеющимся. И сказал:
– Езжай-ка ты, лучше, Мурашов, в училище. Учи там будущих флотоводцев, здесь тебя оставлять опасно – чего доброго, ещё первую мечту вздумаешь осуществить...
А через полгода «Энтерпрайз» прошёл внеплановый ремонт и снова вышел бороздить просторы и пускать авиацию, и снова за ним кто-то гонялся... он был такой чистенький, новенький, с иголочки, под флагом полосатым, и ничто не напоминало, что не так давно «Здесь был кап. 2 р. Мурашов»...
Не знаю, как там звали командира «Энтерпрайза», наша история его не помнит, а только служил параллельно ему в славном подводном флоте Союза Советских Социалистических Республик знаменитый командир по фамилии Мурашов. Знаменитый – потому что знаменитый. И всё тут. Даже потом, когда он уже под закат молодости защитил диссертацию и воспитывал в училище будущих Мурашовых, он продолжал оставаться знаменитым.
У каждого знаменитого человека, как и любого простого, есть Голубая Мечта, к которой он стремится всю жизнь. У капитана второго ранга Мурашова их было целых 2: мёртвая петля на подводной лодке – это раз. И вторая – утопить «Энтерпрайз». Что касается первой, то она так до сих пор ещё не осуществлена (хотя, кто его знает, может Мурашов и это сделал втихаря где-нибудь в Марианской впадине, просто достижение никем не зафиксировано). Мне лично высший пилотаж в бездне океана представляется столь же вероятным, как торпедный залп в ванне. Но о торпедах – чуть позже.
«Энтерпрайз» интересовал военного моряка Мурашова по многим причинам. Прежде всего, в настоящем мужчине всегда заложена жажда во что-то из чего-то выстрелить и непременно попасть. Тут спорить не станет никто. А теперь представьте охотника-профессионала, который всю свою сознательную жизнь стрелял только холостыми патронами, и тогда вы немного поймёте состояние командира лодки во время боевой службы, когда в аппаратах и на стеллажах торпеды только настоящие! Слава Маринеско и Лунина не давала Мурашову покоя, как любому нормальному подводнику без побочных ассоциаций. И когда американцы спустили на воду свой первый атомный авианосец с бортовым номером «CVN65», капитан второго ранга Мурашов выходил на него в атаку чуть ли не каждую ночь. Мысленно, конечно.
А тут – представляете? – садисты-адмиралы из Главного штаба ВМФ придумывают слежение за авианосной и очень ударной группой вероятнейшего тогда противника и поручают, разумеется, Мурашову. И в один прекрасный день глядит он в перископ – и вот он, «Энтерпрайз», вот он, сладенький, как на ладошке, и штук 15 всяких разных крейсеров, эсминцев и прочих фрегатов вокруг него – как янычары вокруг Осман-паши. Стерегут, значит, будто знают про существование капитана 2 ранга Мурашова. Вообще-то, наверное, знали: говорят, что на каждого советского офицера старше майора в ЦРУ отдельное личное дело заведено. Если это так, то на Мурашова там – как пить дать – выделен целый шкаф.
У командира хищно заблестели глаза, а правый указательный палец машинально несколько раз нажал на несуществующий спусковой крючок несуществующего дробовика. У-у, гад! – солнышко светит, самолёты с катапульт взлетают, антенны крутятся – и стрельнуть нельзя ни разику. Мир на планете нельзя нарушать. Вот если бы дали из Москвы команду... Хотя Третьей мировой войны тоже не очень-то хотелось. Как же быть? Слежение за вероятным противником подразумевает простую, в общем-то, вещь: держи его, супостата, на прицеле и жди сигнала. Дадут сигнал – топи, не дадут – не топи, терпи, держи и жди, когда скажут топить, или тебя другой сменит месяца через 3. Трудная эта охота, скажу я вам, это всё равно, что с похмелюги 3 часа пялиться на стакан холодного кефира или пива, а руки связаны намер-р-ртво... Да и внутри лодки – не санаторий с бассейнами и девочками. Подводная лодка – это же просто-напросто железный бидон, покрытый снаружи толстенным слоем резины. Представили, да? И что, ещё тянет в подводники? Во-во.
Одни сутки, другие, третьи... А как хочется влепить! Расписаться, как на Рейхстаге, только вместо надписи мелом «Здесь был кап. 2 ранга Мурашов!» – дыру в два трамвая. Вот здесь бы, как раз посерёдке... даже ночью хорошо видно... А этот гад – нарочно что ли издевается? – ровно в полночь начал самолёты пускать: взлёт-посадка, взлёт-посадка, туда-сюда... Огоньки мигают, манят. И капроновое терпение, наконец, не выдержало постоянного трения о ту грань между умственным и физическим трудом, которую ежедневно стирают советские подводники. Капроновое терпение звонко лопнуло, и эхо разлетелось по всем отсекам веером команд. Командир в сердцах звезданул кулаком по столу, разбудив закунявшего вахтенного офицера.
– Хватит, тудыть-растудыть! Торпедная атака! – И весь центральный посмотрел на своего командира с восторгом. – С учебными целями, – добавил Мурашов, несколько охладив пыл экипажа. – Цель – «Энтерпрайз». Ночь, однако, прямо к борту подлезем, хрен заметят.
В центральный вполз минёр.
– Учебная фактически, тащ командир?
– Учебная, – подтвердил командир. – Пузырём. Пятый и шестой аппараты освободи.
И представил себе, как американские акустики, а следом за ними и все остальные наперегонки бегут на верхнюю палубу и в панике сигают за борт. Шум воздуха, выплёвываемого из торпедного аппарата, не спутаешь ни с чем, а поди, разбери – вышла вместе с воздухом торпеда или нет... На таком-то расстоянии! Командир потёр руки, предвкушая приятное. Держись, супостат. Держись, лапочка.
Перископ провалился вниз, в центральный ворохом посыпались доклады о готовности отсеков, и началось общекорабельное внеплановое мероприятие под волнующим названием «торпедная атака».
– Пятый и шестой аппараты – то-овсь!... Пятый, шестой – пли!!! Имей, подлюка!
Шипение, бульканье, лодка немного проваливается на глубину. Мурашов, прикрыв глаза в блаженстве, представляет себе картину, происходящую сейчас наверху... Сейчас бы ещё стопочку! Ладно. Не выдержав, командир цедит: «На перископную глубину! Поднять перископ!» Ну-ка, что там?
Так...
Глянул в окуляры, повертел, та-ак... нашёл «Энтерпрайз», и... мама!.. Нет. МА-МА! МАМОЧКА!!!
– Минёр! Минёр, ангидрид твою в перекись марганца!!!
– Здесь минёр...
– Чем стрелял, румын несчастный?!
– Тащ...
– Я тебя... я... чем стрелял???!
– Ничем я не стрелял:
– Как это – ничем?!
– А так: мы эта... тут с механиком договорились, что он в момент залпа гальюны продует – звуковой эффект тот же, а заодно и говно выкинем, две недели ж не продували, сколько можно его с собой возить…
– Сколько надо, столько и будешь возить! (минёр недоумевает – почему именно я?) Пересчитать торпеды!!!
– Тащ... а что случилось?
– Что случилось, что случилось... «Энтерпрайз» горит!!! Считай давай, говнострел-умелец!
Минёр пожал плечами и пошел тыкать пальцем по стеллажам: плюс в аппаратах: плюс корма: А в перископе – картина!!! Глянем?
Ух, горит! Хорошо горит. Не просто горит – полыхает. В темноте здорово видно. Зрелище... Дым, языки пламени, люди маленькими насекомыми бегают по полётной палубе – словом, полный комплект. Доигрался! Долбанули «Энтерпрайз»! Это вам не хухры-мухры. Ой, что будет!.. Особист торчит посреди центрального и всё никак решение принять не может – дар речи потерял.
– Центральный минёру! Тащ командир, все торпеды на месте! Я не знаю, чего это он. А что, правда – горит?
– Пашшёл!.. Ищи, чем утопил этот утюг, и пока не найдёшь...
– Не, ну говном – это навряд ли: то есть, «Есть!» А что, взаправду утоп уже?
– .........................!!!!!!!
Как известно, случайностей на свете не бывает. Каждая «случайность» – это непознанная закономерность. Долго ещё бедный капитан 2 ранга Мурашов ломал голову над причинно-следственной связью, соединяющей воедино боевой порыв, пузырь воздуха, фекалии и подбитый авианосец... Долго и напрасно. Потому что всё было очень просто: раз полёты – значит, авианосец должен идти с одной скоростью и одним курсом, чтобы лётчик при посадке не промахнулся. Он и шёл. А тут услыхали пузырь, потом увидали посреди лунной дорожки перископ, ну и сдали нервишки. Вильнул здоровенный кораблик, уклоняясь от «торпеды», самолётик-то и совершил посадку маленько не туда – прямёхонько в центральную надстройку авианосца, «остров» называется... Ну, трах-бабах и всё такое прочее, как говорил знаменитый Роберт Бернс. Вдобавок ещё и своему крейсеру УРО «Белкнап» в скулу носом влепились.
А наши под водой тем временем торпеды считали, обалдев... А всё потому, что нет у американцев аппаратуры, которая лодки по запаху фекалий различает. Правда, у нас тоже...
...На пирсе в базе лодку встречал лично командующий флотом. Выслушал доклад, насупившись, а когда командир уже приготовился ко вставлению, выложил ему две звезды: одну – Красную – на грудь, вторую – поменьше – на погон. В добавление к уже имеющимся. И сказал:
– Езжай-ка ты, лучше, Мурашов, в училище. Учи там будущих флотоводцев, здесь тебя оставлять опасно – чего доброго, ещё первую мечту вздумаешь осуществить...
А через полгода «Энтерпрайз» прошёл внеплановый ремонт и снова вышел бороздить просторы и пускать авиацию, и снова за ним кто-то гонялся... он был такой чистенький, новенький, с иголочки, под флагом полосатым, и ничто не напоминало, что не так давно «Здесь был кап. 2 р. Мурашов»...
Это не американские горки, а сумасшедший мост в Японии!
Если вы когда-либо хотели прокатиться на аттракционе
«Американские горки» не выходя из-за руля своей машины, то вот он, ваш
шанс! Даже без мертвой петли поездка по мосту Есима Охаси в Японии —
настоящее приключение.
(Всего 4 фото)
factroom.ru
Мост Есима Охаси соединяет города Мацуэ и Сакаиминато и имеет протяженность в 1,7 км.
Мост построен таким образом, чтобы под ним могли проходить большие корабли.
Кажется, что автомобили просто соскальзывают с него, как с горки, а подъем на такой мост и вовсе кажется невероятным.
Но мост вполне безопасен, если не нарушать правила дорожного движения.
(Всего 4 фото)
Кухонные хитрости , о которых не знает даже твоя мама.
Очень надеюсь, они пригодятся и опытным, и начинающим хозяйкам!
«Почему я не знала этого раньше!» — только и воскликнешь ты.
Советы хозяйкам. Оригинально и просто!
1. Мои домашние полюбили печеные яйца — стоит лишь поместить их в разогретую до 180 градусов духовку на 25 минут, и получится прекрасное блюдо!
2. Я не готовила так по традиционному рецепту, но пробовала поджарить тонкий лаваш в духовке, разместив кусочки на решетке таким образом. Получилось очень вкусно, главное — подобрать правильный соус! Это же круто!
При помощи приспособления для чистки овощей можно нарезать лук очень тонко и очень быстро, как же я не догадалась раньше.
3. Я в восторге от этого шикарного способа подать клубнику со сливками! СУПЕР!
Шпажки — чудо-инструмент в руках человека, не обделенного фантазией!
4. Очень удобно хранить спагетти в длинной коробке из-под чипсов. Tеперь всегда буду делать так!
5. Пробки от вина помогут закрыть любую упаковку, и выглядит это солидно.
6. При помощи магнитиков и сковородки можно всегда держать шпаргалку с рецептом перед глазами, великолепная идея!
Вешалка для брюк также сгодится: рецепт будет на виду!
7. Если ты ненавидишь доставать косточки из вишен, тебе точно стоит сделать такую хитрую вилку! Нужно всего лишь загнуть крайние зубья, и получится суперинструмент для работы с вишенками! Теперь я всегда так делаю!
8. Наполни воздушные шары водой и заморозь их. Это гениальный трюк для охлаждения спиртных напитков!
9. Специи можно хранить в коробочках из-под «Тик-Така».
10. Из доступных продуктов можно сделать обалденную закуску и оформить ее не хуже, чем в ресторане.
Яркая идея — приготовить арбузное желе прямо в арбузной корке!
Когда хочется чего-то вкусного и одновременно полезного, я готовлю такие яблочные кольца. Проще не бывает, но нравится всем!
«Почему я не знала этого раньше!» — только и воскликнешь ты.
Советы хозяйкам. Оригинально и просто!
1. Мои домашние полюбили печеные яйца — стоит лишь поместить их в разогретую до 180 градусов духовку на 25 минут, и получится прекрасное блюдо!
2. Я не готовила так по традиционному рецепту, но пробовала поджарить тонкий лаваш в духовке, разместив кусочки на решетке таким образом. Получилось очень вкусно, главное — подобрать правильный соус! Это же круто!
При помощи приспособления для чистки овощей можно нарезать лук очень тонко и очень быстро, как же я не догадалась раньше.
3. Я в восторге от этого шикарного способа подать клубнику со сливками! СУПЕР!
Шпажки — чудо-инструмент в руках человека, не обделенного фантазией!
4. Очень удобно хранить спагетти в длинной коробке из-под чипсов. Tеперь всегда буду делать так!
5. Пробки от вина помогут закрыть любую упаковку, и выглядит это солидно.
6. При помощи магнитиков и сковородки можно всегда держать шпаргалку с рецептом перед глазами, великолепная идея!
Вешалка для брюк также сгодится: рецепт будет на виду!
7. Если ты ненавидишь доставать косточки из вишен, тебе точно стоит сделать такую хитрую вилку! Нужно всего лишь загнуть крайние зубья, и получится суперинструмент для работы с вишенками! Теперь я всегда так делаю!
8. Наполни воздушные шары водой и заморозь их. Это гениальный трюк для охлаждения спиртных напитков!
9. Специи можно хранить в коробочках из-под «Тик-Така».
10. Из доступных продуктов можно сделать обалденную закуску и оформить ее не хуже, чем в ресторане.
Яркая идея — приготовить арбузное желе прямо в арбузной корке!
Когда хочется чего-то вкусного и одновременно полезного, я готовлю такие яблочные кольца. Проще не бывает, но нравится всем!
АНЕКДОТЫ И МУДРЫЕ МЫСЛИ.
- Дорогой, скажи, мои глаза цвета весеннего неба?
- Угу.
- А волосы как струи водопада?
- Ага.
- А губы как лепестки роз?
- Ну.
- Как я люблю, когда ты мне делаешь комплименты!
***
Когда мне плохо, я пою. И тогда плохо становится всем!
***
Раньше я думала, что с ума меня сведут мужчины. Теперь я точно знаю, что сама справлюсь..
***
Хорошо быть единственной девушкой в мужском коллективе: ты у них и за умницу, и за красавицу…
***
Счастливый человек притягивает всех, кого не огорчает его счастье...
***
Мужчины, не обольщайтесь! Женщины наряжаются не для вас! А против других женщин...
***
Может тебе просто надо влюбиться?
- В кого, мама?
- Ой, неужели так сложно найти жертву...
***
Как бы так развестись...чтоб муж не узнал?
***
Ум — это когда женщине не надо раздеваться, чтобы нравиться....)
***
Люди, не пейте кофе! Он вызывает агрессию. Вчера мы с подружкой были в кафе и выпили 4 бутылки вина, а муж дома 3 чашечки кофе. Вы даже не представляете, как агрессивно он себя вел, когда я утром вернулась домой.
***
Если мужик ушёл в магазин за хлебом, он придёт с хлебом. Если женщина ушла…
Она принесёт — ЙОГУРТ, ПЕЧЕНЬКИ, ЧАЙ, МОЛОКО, ШОКОЛАДКУ, МАНДАРИНЫ и, возможно, даже хлеб…
***
Ничего с женщинами не сложно.
Обнял, сказал, что красивая, умная. Если ничего в голову не лезет, спросил: "Я не понял, ты похудела, что ли?"
***
— А ты кто? — Я девушка твоей мечты! — Да?! Но я не о такой мечтал.. — А сбылась такая...
***
— Дорогая! Вот говоришь, что ты — святая, а почему вокруг тебя вертится столько мужиков?
— Дорогой, это не мужики, это — ИКОНОПИСЦЫ…)))
***
В аптеку вбегает молодой мужчина и через головы стоящих у прилавка людей протягивает деньги:
- Три презерватива срочно, пожалуйста!
- Гражданин, здесь очередь! - возмущается кто-то.
- Какая очередь! У меня человек лежит!
***
Как объяснить человеку, что он дурак и не обидеть его?!
А нужно просто сказать ему: "Ты, конечно, Иван.... НО не царевич... НЕ царевич!!
***
Таааак... чтобы быть хорошей женой, надо быть в доме — хозяйкой, в
гостях — королевой, в постели — проституткой. Господи! лишь бы не
перепутать..
- А знаешь, зачем у вертолета такой большой пропеллер? Чтобы пилот не потел.
- Да не может быть.
- Я недавно летела на вертолете, и вдруг пропеллер ненадолго перестал вертеться. Ты бы видела, как сразу вспотел пилот!
Две блондинки разговаривают о политике. Одна спрашивает другую:
- А ты знаешь, кто президент Америки?
- Нет, а кто?
- Догадайся.
- Ну хотя бы дай подсказку.
- Три буквы, вторая буква «у».
- Правда, что ли?!!
Чем можно занять блондинку на пару часов? Надо дать ей листок бумаги, у которого на обеих сторонах написано «Переверни».
Три блондинки нашли лампу с джинном, который предложил исполнить каждой по желанию.
- Хочу стать умной! – сказала первая блондинка …и стала шатенкой.
- Хочу стать еще умнее! – сказала вторая …и тут же стала брюнеткой.
- Хочу стать умнее их обеих! – сказала третья блондинка …и превратилась в мужчину.
***
Гаишник блондинке:
- Вы почему не остановились?
- Я испугалась, жезл был слишком длинный.
- Это не жезл, это шлагбаум.
Недавно одноклассники позвали меня на дачу, и я впервые в жизни работала в саду.
Я целый день дёргала у клубники усы и очень загорела.
Скажите, правда ли, что дёргать усы надо обязательно голой, а то клубника не вырастет?
Едет блондинка на джипе, ОСТАНАВЛИВАЕТ ЕЁ гаиШНИк.
- ПОЧЕму спереди и сзади разные номера?
- Спереди сотовый, а сзади домашний!!!
Блондинка:
- Дорогой, а что такое копчик, я что-то не понимаю?
- Это конец позвоночника.
- Странно, а у меня здесь голова...
-Дай шампунь!
одна дала
- Этот для сухих волос,а я их уже намочила!
Сидят две блондинки. Одна другой:
-Машка, ну как тебе твой новый хахаль?
-Да знашь, так себе, ни рыба, ни мясо...
-Че, грибы что ли???
Комментариев нет:
Отправить комментарий