ЛАСКОВОЕ СЛОВО ПУЩЕ ДУБИНЫ

Жил – был пёс, черненький нос. Сам большой, белый хвост трубой. Жил, не тужил. Дом охранял, ворон отгонял. Был у хозяев на довольстве, завсегда получал кашу и кости. А ежели сыт, то и доволен, даже на цепи в неволе. Гавкал постоянно, словно супостат окаянный.

А за забором рос огород. Растил его живущий в соседях народ. И вот однажды, глянув в щёлку, увидел пёс... нет, не сучонку, а женщину с ведром и лопатой. Возилась на грядке, зеленью богатой. Залаял пёс, зарычал, а она хоть бы что. Осерчал. Пуще рыкнул. Потом снова в щёлку зыркнул. Глянула и она, улыбнулась.

-Чем же, хороший мой, я не приглянулась? Что ты голос свой изводишь, на людей страху наводишь? Ты ведь пёс хороший, злиться зря не гоже. Потому удружи – не лай на нас без нужды. И вот ещё, будь ласка, прими в подарок шматок колбаски.

Просунула женщина лакомство в щель, и присмирел сразу белый кобель. Уронила она, не подумав, слово ласковое, будто бархатом по сердцу повела. И пёс влюбился, словно в сажу рожей влупился. Сперва всё в щёлку подглядывал, ждал, чем ещё его порадуют. Потом стал думать – гадать, как белы ручки ЕЁ полизать, голову б ЕЙ положить на колени... И стало псу совсем не до лени.

Начал он резво грызть забор деревянный. И ведь проделал дыру, окаянный. Ночью по грядкам к окошкам пошёл. Нужное всё-таки не нашёл. Утром хозяева стража сыскали, за уши сильно его оттрепали. Снова на толстую цепь посадили. Дырку в заборе бревном оградили. Гвоздями большими на случай прибили.

Да, не думал пёс и не гадал, в какую большую беду он попал. Только сдаваться он вовсе не стал. Перекусил снова цепь он и сделал подкоп. Вылез опять в чужой огород. Всё нюхал, искал, где оконце заветное, чтобы снова услышать слово приветное. Не нашёл. А хозяева пуще озлились: псово жилище поправить решились. Выложили бетонными плитами «домик». «Жуй, сколько хочешь, бессовестный комик. Не кусанёшь, не подкопаешь, иначе все зубы там и оставишь».

Понял тут пёс, что попал он в острог. Уж больно хозяин проворен и строг. Не сбыться мечте его теперь никогда, сидеть в этой клетке всю жизнь, навсегда. Заплакал, завыл он на весь белый свет. Не нужным ему стал и сытный обед. Лишь доброе слово, что слышал однажды, чудилось ему далеко и протяжно.

И, выплакав всё до последней слезинки, пёс  голову в лапы свои уронил. Все чувства, надежды, мечты и желанья сегодня он сам навсегда схоронил.

                             Лариса Осокина